Подъёмный мост

Подъёмный мост — вид разводного моста, пролётное строение которого поднимается и опускается в вертикальной плоскости. К подъёмным относятся простейшие и самые древние крепостные мосты, деревянные образцы которых зафиксированы уже в Древнем Египте, широко использовавшиеся в Средневековье при обустройстве крепостей и замков, а также раскрывающиеся и вертикально-подъёмные мосты.

Л. Ф. Николаи разделял механизмы подъёмных мостов, использующих поворот полотна вокруг горизонтальной оси, на три типа:

1. с неподвижной осью вращения, расположенной на конце полотна;
2. с неподвижной осью вращения, расположенной не на краю полотна;
3. с изменяющейся осью вращения.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Тогдашний кремль представлял собой замкнутый неправильный многоугольник. Стены фланкировались 13 башнями, расположенными на 50 – 300 м друг от друга. Большие башни были поставлены на углах крепости, в особо ответственных ее участках, и в местах, имевших слабую естественную защиту. В промежутках между большими располагались малые башни. Это был период, во время которого началось широкое применение огнестрельного оружия, что было учтено при возведении крепости. Над крутыми откосами возвышались высокие стены, требовавшие для обороны незначительного количества защитников. На ровном месте стены были низкие, с расчетом на более использование живой силы. В нижегородском кремле стрельбу из пищалей разного калибра вели только с башен. Башни были квадратными и обычно имели ворота, от которых через рвы шли подъемные мосты.

Александр Ханников, Нижний Новгород, 2012

Башни высотою от 18 до 30 м связаны мощными (до 5 м шириной) стенами с зубцами от 12 до 22 м высотою. Общая длина кремлевских стен с башнями – 2045 м. Благодаря особому расположению башен – они были значительно выдвинуты из стен – защитники кремля могли перекрестным огнем контролировать все подступы к стенам. Вдоль стен располагался глубокий ров. Сложную систему обороны имели ворота, находившиеся в квадратных башнях. Подъемный мост, 3 пары створных ворот и опускные решетки – герсы – делали проникновение в крепость практически невозможным. За 8 столетий истории Нижнего Новгорода и сам кремль, и его башни не единожды горели, разрушались и восстанавливались, нередко не в первоначальном виде.

Группа авторов, 100 великих сокровищ России, 2008

Башню с необычным названием Кутафья, что предположительно означает «неуклюжая», выстроили в начале XVI столетия. Тогда эту башню окружал ров, через который опускались подъемные мосты. И сейчас на одном из фасадов сооружения можно увидеть следы щелей, сквозь которые проходили рычаги подъемного механизма. Свою оригинальную ажурную бело-красную корону с декоративными деталями башня приобрела в 1685 г.

Группа авторов, Московский Кремль, 2002

К документально установленным признакам относились, например, башни, возведенные на холме или острове, любые стены, поднятые выше уровня, на который способен поднять свой меч всадник, а также стены с зубцами или бруствером, постройки, возвышающиеся над углубленным первым этажом выше, чем на два этажа, и чьи входы расположены выше уровня колена. В Германии замком считался даже ров, выкопанный так глубоко, что удаление из него земли становилось невозможным без дополнительной рабочей площадки. Всем требованиям полностью удовлетворял Рейнфельс, правда, в списках «Швабского зерцала» отсутствовали имевшиеся в нем эркеры, опускающиеся решетки, подъемные мосты, различного вида бойницы. Видимо, эти эффектные детали получили распространение несколько позже.

Елена Грицак, Кёльн и замки Рейна, 2006

Мы видим, что в передней части ворот сделаны две выемки, С и D. Когда мосты над ними поднимались, связь башни с городом и парапетом полностью прерывалась. Со второго этажа башни на боевую площадку с бойницами можно было подняться по деревянной лестнице, расположенной внутри помещения у плоской стены. С внешней стороны крепости уровень земли находился гораздо ниже первого этажа башни и уровня земли внутри крепости (куда можно было спуститься по лестнице, насчитывавшей всего десять – пятнадцать ступенек). На рис. 7 показана башня и прилегающие к ней участки стен с внутренней стороны (обращенной к городу) без подъемных мостов. Боевая площадка наверху башни защищена крышей и открыта в сторону крепости, что позволяло ее защитникам видеть, что там происходит, а также поднимать камни и другие метательные снаряды с помощью веревок и шкивов[6]. На рис. 8 изображена та же самая башня с внешней стороны, мы добавили сюда еще и боковую дверь[7] (потерну, лат. posterula), которая располагалась на приличной высоте над землей. Для того чтобы добраться до потерны, надо было иметь обыкновенную или веревочную лестницу. Доступ к двери защищал, по обычаю того времени, частокол или барьер. Подобную защиту имели все ворота и боковые дверцы крепостей.

Эжен Эмманюэль Виолле-ле-Дюк, Крепости и осадные орудия. Средства ведения войны в Средние века, 2007

Войти в музей можно со стороны крепости через Воротную башню. Башня эта реставрирована по проекту покойного архитектора Ленинградских специальных научно-производственных реставрационных мастерских Альберта Эрнестовича Экка. Эта квадратная башня имела герсу, подъемный мост и предвратный ров, аналогичные таким же приспособлениям в Государевой башне Орешка. Особое чувство возникает при подъеме на башню по старинным каменным ступеням, непривычно высоким для современного человека. А закаленные воины ладожского гарнизона бегали по узким лестницам в боевой броне! Сейчас сувениры с изображением крепости, святого Георгия, средневековых воинов можно приобрести у входа в Воротную башню.

Людмила Лапина, Каменный щит Отечества. Старая Ладога, Копорье, Выборг, Ивангород, Шлиссельбург, Ландскрона-Ниеншанц, Петропавловская крепость, 2013

По сей день городские мосты, обретшие имя, вросшие в местный фольклор и постоянно появляющиеся на страницах книг и в кинофильмах, остаются своего рода визитной карточкой городов. Разводные мосты Петербурга и подъемные мосты над рекой Чикаго, старые мосты Лондона и Парижа, Бруклинский мост над Ист-Ривер в Нью-Йорке, огромная арочная ферма моста через залив в Сиднее. Реконструкция Москвы в 30-е годы не могла не включить в программу постройку мостов заново, возведя среди прочих один из красивейших – Крымский, и череду изящных пешеходных мостов через Яузу…

Вячеслав Глазычев, Урбанистика. Часть 3, 2008

В 1737 году деревянный Синий мост на Исаакиевской площади перестроили довольно основательно. Автором нового деревянного подъемного моста стал голландец Герман ван Болес. В 1797–1810 годах на реке Мойке проводились работы по облицовке стенок набережной гранитом. В этот период на месте разобранного старого Синего моста возвели новое деревянное трехпролетное мостовое сооружение на прочных каменных опорах, традиционно окрашенных в яркий синий цвет.

Г. И. Зуев, Течет река Мойка… От Фонтанки до Невского проспекта, 2012

С момента начала строительства Северной столицы правый берег реки Мьи и ее набережная становятся первой городской границей. В 1717–1718 годах в месте пересечения водоема с первоначальным отрезком Большой першпективной дороги, в ее створе, построили деревянный подъемный мост, выкрашенный в яркий зеленый цвет. Вероятно, приметная окраска этого мостового сооружения через реку позволила в дальнейшем назвать первый приграничный мост Петербурга Зеленым мостом, который до 1726 года не только выполнял важную роль переправы через городской водоем, но и нес ответственные многочисленные функции военной пограничной заставы и обязанности таможенного пропускного пункта в российский столичный город.

Г. И. Зуев, Течет река Мойка. Правый берег. От Невского проспекта до Устья, 2014

С высоты птичьего полета эти три части – Ситэ, Университет и Город – представляли собою, каждая в отдельности, густую сеть причудливо перепутанных улиц. Тем не менее с первого взгляда становилось очевидным, что эти три отдельные части города составляют одно целое. Можно было сразу разглядеть две длинные параллельные улицы, тянувшиеся беспрерывно, без поворотов, почти по прямой линии; спускаясь перпендикулярно к Сене и пересекая все три города из конца в конец, с юга на север, они соединяли, связывали, смешивали их и, неустанно переливая людские волны из ограды одного города в ограду другого, превращали три города в один. Первая из этих улиц вела от ворот Сен-Жак к воротам Сен-Мартен; в Университете она называлась улицею Сен-Жак, в Ситэ – Еврейским кварталом, а в Городе – улицею Сен-Мартен; она дважды перебрасывалась через реку мостами Богоматери и Малым. Вторая называлась улицею Подъемного моста – на левом берегу, Бочарной улицею – на острове, улицею Сен-Дени – на правом берегу, мостом Сен-Мишель – на одном рукаве Сены, мостом Менял – на другом, и тянулась от ворот Сен-Мишель в Университете до ворот Сен-Дени в Городе. Словом, под всеми этими различными названиями скрывались все те же улицы, улицы-матери, улицы-прародительницы, две артерии Парижа. Все остальные вены этого тройного города либо питались от них, либо в них вливались.

Виктор Мари Гюго, Собор Парижской Богоматери, 1831

Внешняя ограда замка поначалу оставалась деревянной, ее перестройка в камне началась лишь в XII в. Главный вход в замок охраняла надвратная башня с подъемным мостом, толстыми дубовыми воротами и опускной решеткой. С внешнего двора нельзя было сразу попасть к донжону. Взбирающиеся на холм должны были преодолеть еще одну стену и ров (иногда два), прикрывающие внутренний двор.

А. В. Волков, Музыка в камне. История Англии через архитектуру, 2012

В северном направлении территория Кремля была расширена. Реку Неглинную запрудили и превратили в широкое водное зеркало. С сухопутной стороны был прорыт огромный ров, через который к проездным башням были перекинуты подъемные мосты. Кремль оказался на острове, неприступном и священном.

Сборник статей, Прогулки по Москве, 2012

Начиная от Турнель, предместье Сен-Виктор с его мостом через Бьевр с его аббатством, в котором сохранилась эпитафия Людовика Толстого – «epitaphium Ludovici Grossi» – с церковью, увенчанной восьмигранным шпилем, окруженным четырьмя колоколенками. Далее начиналось предместье Сен Марсо, имевшее три церкви и один монастырь. Еще дальше, оставляя влево четыре белые стены мельницы Гобеленов, располагалось предместье Сен-Жак с чудесным резным распятием на перекрестке. Потом – церковь Сен-Жак-дю-Го-Па. Церковь Сен-Маглуар с прекрасным нефом. Церковь Нотр-Дам-де-Шан с византийской мозаикой. Наконец, минуя стоящий в открытом поле картезианский монастырь с множеством палисадников и пользующиеся дурной славой руины Вовера, взгляду представали три романские стрелы церкви Сен-Жермен-де-Пре. Позади этой церкви начиналось Сен-Жерменское предместье, состоявшее из семнадцати улиц. На одном из углов предместья высилась островерхая колокольня Сен-Сюльпис. Но особенно привлекало взор и надолго приковывало к себе внимание… аббатство Сен-Жермен. Этот монастырь, производивший внушительное впечатление и как церковь и как господское поместье, этот дворец духовенства, в котором парижские епископы считали за честь провести хотя бы одну ночь. Его трапезная, которая благодаря стараниям архитектора, по облику, красоте и великолепному окну напоминала собор. Изящная часовня во имя Божьей матери. Огромный спальный покой. Обширные сады. Опускная решетка. Подъемный мост. Зубчатая ограда на зеленом фоне окрестных лугов. Дворы, где среди отливавших золотом кардинальских мантий сверкали доспехи воинов.

Люттоли, Д'Арманьяки-2, -1